Претерпевший до конца той спасен будет. «Претерпевший до конца спасется. претерпевый же до конца, той спасен будет
Введение.
Богдан – подросток. Как и всякий подросток, он учится в школе, гоняет с приятелями на велосипеде и даже иногда ходит на рыбалку. Конечно, у Богдана есть мама и папа. А еще – две младшие сестры, погодки Тоня и Таня. Тоня серьезная и вдумчивая, Таня шумная и шаловливая. В общем - обычная семья.
А еще родители Богдана ходят в Храм Божий. И детей, конечно же, берут с собой. Сколько Богдан себя помнит, жизнь его семьи тесно связана с Церковью, с православным христианством. Утренние и вечерние молитвы, исповедь и Святое Причастие – все это хорошо знакомо и Богдану, и Тане, и Тоне.
Но, конечно, детям не все понятно, ведь жизнь сложна, и на многие вещи смотрят по-разному те, кого дети встречают в Храме, и те, с кем они общаются в школе или на улице. И у Богдана, и у его сестер возникает множество вопросов, и, конечно, за ответами они бегут к родителям. Они спрашивают маму и папу о том, и об этом, спрашивают на кухне и на улице, спрашивают после того, как их взволновал разговор в школе или после просмотра телевизора. Иногда вопросы детей простые, а иногда – довольно сложные, но папа с мамой стараются отвечать так, чтобы их любимым чадам было понятно.
Мы подслушали некоторые их разговоры, и передаем их вам.
Претерпевший до конца спасется.
Однажды Тане было скучно. Она хотела, чтобы кто-то поиграл с ней, но все были заняты. Наконец, Богдан дал ей книгу, чтобы Таня почитала. Книга была очень толстой и Таня читать ее не хотела. Поэтому она подошла к папе и маме.
- Пап, мам! – сказала она. – Тут Богдан дал мне книгу. Такая толстенная! Скажите – это интересная книга?
Мама взяла книгу в руки.
- «Хроники Нарнии» - прочла она название. – Да, это хорошая книга, Танюша.
- Очень хорошая, - подтвердил папа. – Правда, понять ее могут не все.
- Почему – не все? – спросила Таня.
- Нужно понимать, когда и для кого была написана эта книга, - сказал папа. – Ее автор Клайв С.Льюис жил в Англии. Не знаю, как сейчас, а во время жизни Льюиса, в английских школах изучали Библию. Наверное, это было что-то похожее на уроки «Закона Божьего» в школах Российской Империи до революции 1917 года. Вроде бы – всё хорошо, да? Но не стоит забывать слов апостола Павла: «Буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3, 6). Можно так «напреподаваться», так «заболтать» евангельскую весть, что людям (а особенно – детям!) она станет казаться скучной и неинтересной! Так случилось в Российской Империи, где, не смотря на уроки Закона Божьего, в людях становилось все меньше и меньше веры, и закончилось это кровавой революцией и страшными гонениями на христианство. По всей видимости, то же самое видел Льюис в родной ему Англии! Видимо, и там уроки Библии для английских малышей были скучны! И поэтому Льюис написал цикл сказок про льва Аслана, и про созданную этим львом сказочную страну Нарнию.
- Цель этих сказок, – подхватила мама, - не в том, чтобы просто развлечь детей. Мне кажется, автор пытался сделать так, чтобы дети, полюбившие веселые сказки про Нарнию, вдруг обнаружили в них много черт, схожих с Евангелием, и поняли, что Библия, которую школьные преподаватели сделали для них скучной, на самом деле не только полезна для нас, но и очень интересна.
- Но вот в чем беда, - сказал папа. – Мы-то живем не в Англии, времен Клайва Льюиса! Большинство детишек нашей страны совершенно не знакомы со Святым Писанием – ни с книгами Ветхого Завета, ни с Евангелием. Поэтому для них чтение «Хроник Нарнии» будет почти бесполезным – они не поймут библейской символики, которой насыщена книга, а значит и Библию любить не станут. Нельзя полюбить то, чего ты совсем не знаешь! Но ты, Танюша – читай. Для твоего возраста ты неплохо знакома с Писанием, а значит, и «Хроники Нарнии» дадут тебя пищу для размышлений. Льюис был хорошим христианином, автором нескольких богословских работ для взрослых, и «Хроники Нарнии» «пропитаны» христианством. Эта книга может кое-что прояснить для тебя в Святом Писании, или, быть может, натолкнет тебя на новые вопросы.
- Меня уже натолкнула, - сказал Богдан, появившийся на пороге комнаты. – Почему Льюис сделал своего главного героя именно львом? Почему Нарнию творит именно Лев, а не какое-то другое существо?
- Потому, что Клайв Льюис знал Библию лучше, чем знаешь ее ты, - сказал папа. – «Лев от колена Иудина, корень Давидов» - одно из символических обозначений Иисуса Христа. Конечно, Бог принял на себя именно Человеческую плоть, а не какую-то иную. Но символически в Новом Завете Его иногда называют и Агнцем (Откр. 5, 6), и Львом (Откр. 5, 5) и Звездой, светлой и утренней (Откр. 22, 16).
- Понятно, - сказал Богдан. И тут же спросил опять: - А что вам самим больше всего нравится в этой книге?
- Мне больше всего нравится то, что в сказочную Страну Аслана (которая, конечно, символизирует настоящее Царство Небесное) был принят ослик Лопух, - сказала мама. – Если внимательно читать, то видишь, что Лопух был скорее врагом Аслана, чем другом, и из-за его глупости возникло много бедствий. Но Лопух ошибался именно по глупости, а не со зла, и поэтому был прощен. Для нас это означает – Господь на Суде не осудит нас за ошибки, если это были именно ошибки, именно человеческая глупость и несовершенство, а не потворство своей злой воле и своим страстям.
- А мне больше всего нравится другая деталь – грустная, но очень глубокая, - сказал папа. – Одна из героинь книги – Сьюзен, не попадает в Страну Аслана. Вроде бы она и была Аслану другом, совершила много хорошего, но… - папа развел руками. – Потом случилось то, что случается, к сожалению, часто. Сьюзен нашла себе другие увлечения. Она забыла Аслана, и ее больше ничего не интересовало, кроме нейлона, приглашений в гости и губной помады. Это очень грустная, но важная для нас деталь. Так часто человек в какие-то периоды своей жизни горит любовью ко Христу, молится, Причащается, живет по заповедям, а потом постепенно увлекается чем-то другим, чем-то мелким, и не ведущим в вечность. Увлечься можно чем угодно – и карьерой, и деньгами, и компьютерными играми, и футболом… Да мало ли! Список идолов, которым человек может отдать свое сердце, поистине безграничен! И это печально, ведь когда человек отдает свое сердце чему угодно, но не Богу, он гибнет! И самое худшее, что можно сначала отдать свое сердце Господу, а потом опять забрать его назад, и отдать какому-нибудь идолу. Господь не препятствует этому, ведь Он уважает нашу свободу, но как же это грустно и губительно!
- Я вспоминаю одну историю, - сказала мама. – Хотя, скорее всего, это не реальная история, а просто назидательная притча. Итак – в одном средневековом городе жил художник. Ему хотелось нарисовать картину, и в ней отобразить какую-то сцену из жизни Христа…
- Икону? – перебила Таня.
- Нет, именно картину, - сказала мама. – Картины и иконы отличаются друг от друга, уже хотя бы потому, что икона призвана побуждать человека к молитве, а картина такой цели не имеет. Ну, да это тема отдельного, долгого разговора. Так вот – художник решил отобразить Тайную Вечерю. Писать картину просто из головы он не мог, и потому приглашал натурщиков – то есть специальных людей, которые сидели в определенных позах, а художник пытался как можно точнее их изобразить. Были натурщики на роль апостола Иоанна и апостола Петра, на роль Фомы и Матфея… Конечно, художнику нужны были натурщики, с которых он бы писал Иисуса Христа и предателя Иуду! Лицо Христа художник решил писать с одного молодого монаха – тот отличался большой праведностью жизни, и лицо у него было такое светлое, одухотворенное… Потом художника что-то отвлекло и он забросил картину, а через несколько лет решил все-таки закончить его. Практически все участники были написаны, и лишь натурщик на роль Иуды все не находился. Наконец, художник наткнулся на одного бродягу, с лицом пьяницы и вора. Бродяга с радостью согласился позировать – ведь ему так нужны были деньги. И вот художник и натурщик вошли в студию. Только взглянув на картину, бродяга присвистнул:
«О, это полотно мне знакомо! – воскликнул он. – А разве вы меня не узнаете? Несколько лет назад вы с меня Христа рисовали!»
Художник был поражен. Выяснилось, что вскоре после их первой встречи, молодой монах пал, не захотел покаяться, оставил монастырь, и теперь жил бродяжничая, воруя и пропивая все свои деньги.
- Какой ужас! – воскликнула Таня.
- Тем не менее, жизнь именно такова, доченька, - сказал папа. – Не зря Господь говорил, что спасется тот, кто претерпит до конца (Мф. 24, 13). Нужно понимать – наша жизнь есть что-то вроде экзамена, и награда за сданный экзамен - жизнь вечная. Господь волен призвать нас к себе в любой момент, но если до сих пор не призывает – значит, время нашего обучения и испытания еще не закончилось! Мы не имеем права расслабляться и впадать в нерадение, иначе закончим как этот бедный монах из притчи или как Сьюзен из сказки Льюиса! Трудиться ради Господа до конца, до последнего дыхания – вот то, что мы должны делать. Все мысли о том, что мы заслужили какой-то отдых – выбросить из головы! Отдыхают не во время экзамена, а после него! Не зря и апостол Павел говорит: «Делая добро, да не унываем, ибо в свое время пожнем, если не ослабеем» (Галл. 6, 9). Не ослабеть, устоять в христианской жизни до самого конца – вот наша задача!
- Ладно, я поняла, пап! – воскликнула нетерпеливая Таня. – Можно, я пойду, почитаю?
- Можно, - сказала мама. – Хорошие христианские книги очень нужны и взрослым и детям. Они помогают нам, как говориться, «быть в форме» и не забывать, кто мы, зачем мы, и чего ожидает от нас Господь.
Святой Церковью читается Евангелие от Матфея. Глава 10, ст. 16 - 22.
16. Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков: итак будьте мудры, как змии, и просты, как голуби.
17. Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас,
18. и поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками.
19. Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать,
20. ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас.
21. Предаст же брат брата на смерть, и отец - сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их;
22. и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется.
(Мф. 10, 16-22)
Строки сегодняшнего евангельского чтения, дорогие братья и сестры, содержат слова Спасителя, адресованные всем Его верным последователям и предупреждающие о грядущих гонениях и опасностях.
Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас (Мф. 10, 17), – указывает Спаситель. В Иерусалиме находился синедрион, верховный суд иудеев, но в каждом городе и в каждой деревне был свой местный синедрион. И в таких синедрионах судили, а потом при синагогах побивали тех, кто публично исповедовал веру во Христа, которую иудеи считали ересью.
Бичевания были в то время обычны у иудеев. Еврейский бич состоял первоначально из одной только плети, и тогда, согласно закону, давали 40 ударов без одного. Но впоследствии этот бич начали устраивать из трех плетей, причем давали тринадцать ударов, так что как раз и выходило тридцать девять; а если нанести следующий удар, то это было бы уже нарушением закона, который запрещал наносить осужденному больше сорока ударов.
Святитель Иоанн Златоуст замечает: «Опять Он располагает их к бодрствованию, обрекая и здесь их на злострадания, а злодействовать попуская другим; и это для того, дабы ты знал, что победа и славные трофеи даются претерпеванием бедствий».
Далее Господь предупреждает: и поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками (Мф. 10, 18). Фраза о правителях и царях относится к разбирательствам в римских судах, таким, как, например, суд над апостолом Павлом, о котором он пишет во Втором послании к Тимофею.
И, действительно, христиане получали чудесную возможность проповедовать о Христе, когда они представали перед судом. Когда мы читаем о судах над мучениками, среди которых многие были людьми малообразованными или даже неграмотными, часто складывается впечатление, что перед судом стоят выдающиеся ораторы.
Христианская вера внушала самым простым людям такой страх перед Богом, что они не испытывали страха перед людьми. И это мужество вызывало интерес к новой вере и привлекало новых последователей.
Александр Павлович Лопухин пишет: «Под правителями и царями можно разуметь вообще каких бы то ни было лиц, к которым иудеи или язычники по своей злобе могли повести проповедников […] страдания апостолов должны были служить свидетельством о Христе пред всеми людьми, перед которыми ученики будут страдать, безразлично, перед иудеями, или перед языческими правителями и царями».
Предаст же брат брата на смерть, и отец - сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их (Мф. 10, 21). Гонениям, о которых пророчествует Спаситель, подверглись не только апостолы, но вообще все христиане. Однако, несмотря на свирепость этих гонений, проповедь апостолов проникала всюду: и в самом Риме было множество семей, некоторые члены которых были тайными христианами. Когда же христианская религия была объявлена вредной, а христиане подлежащими истреблению, то в таких смешанных в религиозном отношении семействах началась страшная вражда. Правительство требовало, чтобы на христиан доносили, чтобы их выдавали властям для казни, и тогда брат доносил на брата, отец на детей, дети на родителей. Ненависть и предательство господствовали, а любовь была забыта. Само слово «христианин» стало ненавистным для язычников.
Завершает Свою речь Господь такими словами: претерпевший же до конца спасется (Мф. 10, 22). Блаженный Иероним Стридонский так поясняет эти слова Господа: «Действительно, добродетель состоит не в том, чтобы положить начало, а в том, чтобы дойти до совершенного конца». Таким образом Спаситель ободряет Своих последователей мыслью о том, что через терпение в страданиях они сохранят себя для вечной жизни.
И эти слова, дорогие братья и сестры, мы должны держать в своих сердцах, поскольку они являются великим утешением для тех, кто не отступает от верности Господу, претерпевая страдания. Если мы подвергаемся тяжким испытаниям и страданиям в этой жизни, но смиренно и терпеливо несем свой крест за Христом, то этим спасаем свои души. Помогай нам в этом Господь!
Иеромонах Пимен (Шевченко)
- Для больного ситуация, в общем, выглядит так: жить тяжело, больно, можно сказать, что жизнь - сплошное мучение. Пока эвтаназия не легализована у нас. Если возникнет возможность эвтаназии, возникнет вопрос: продолжать или не продолжать свою жизнь? Какие решения и аргументы вы предложите человеку?
Конечно, я скажу, что продолжать.
Я же смотрю на смерть не как на окончание, а как на начало, прежде всего. И мне гораздо важнее то, что начинается, а не то, чем заканчивается. Для меня смерть это, прежде всего, встреча с Богом. И на эту встречу я могу прийти только тогда, когда Сам Господь меня на эту встречу позовет.
Если я явлюсь к Нему раньше времени, по своей инициативе, ничего хорошего меня не ждет. Человек, уходя из этой жизни, мучительной и болезненной, думает, что он избавляется от этих мук, совершенно не понимая того, что он ни от чего не избавляется, что жизнь не заканчивается смертью…
Если бы смерть была просто переходом в небытие, то и тогда я бы, конечно, был против эвтаназии, все равно. Но тогда у защитников ее, с моей точки зрения, была бы все-таки своя логика какая-то: да, действительно, когда в жизни уже ничего не осталось, кроме страданий и мук, то зачем ее продолжать. Но если я верю в то, что это иллюзия, нет никакого небытия, никуда мне не деться, то у эвтаназии нет оправданий. Если я действительно верю в то, что моя жизнь в руках Божиих, и что ни единый волос не упадет с моей головы без Его воли, то я должен довериться Богу и в этом.
В конце концов, мы не приветствуем, когда люди молятся Богу: «Господи, забери меня, я уже не могу». Это тоже, наверное, не самая правильная молитва, но он все-таки признает за Богом право решать.
А потом, нельзя забывать, что страдания часто имеют искупительный характер, что страдания очищают человека от той неправды, которую он в этой жизни вольно или не вольно сделал. Так от чего я хочу его избавить, если я методом эвтаназии прекращаю его страдания?
Поэтому, когда мы видим, что человек мучительно и долго умирает, то у нас есть дерзновение надеться, что эти страдания целительны. Даже при отсутствии у человека осознанного покаяния эти страдания могут вмениться ему как искупление, потому что, ну не наказывает Бог два раза за одно и то же.
Страдание очистительно само по себе, даже без особого покаяния, если человек, конечно, в этом страдании не стал проклинать и ненавидеть всех, а нес страдание мужественно. Я видел людей, очень тяжело страдающих и не очень церковных, которые эти страдания принимали так благородно и достойно.
Поэтому мне думается, что ни самому человеку, ни его родным и близким нельзя торопить тот момент, который только в руках Божиих. Смерть - это дело Божие.
- Для нецерковного человека может быть новостью то, что он не обладает правом на свою жизнь. То есть право нам дано, но наш выбор наказуем.
Нецерковный человек вообще может не видеть ни в чем логики и смысла, даже в самой жизни. Но смысл в жизни есть.
Если жизнь является даром Божиим и подготовкой к встрече с Богом, то каждому из нас в нашей жизни должно испить до дна ту чашу, которую нам нужно испить. Мы не знаем, что это за чаша, но мы знаем, что Господь каждому из нас эту чашу дает. И, если я, не допив ее до дна, просто отброшу ее от себя, то это будет предательством по отношению к самому себе. Если жизнь - это служение Богу, ближним, то в мое служение входит вытерпеть и пронести до конца все то, что мне суждено пронести до конца. Сказано в Евангелии, что претерпевший до конца - спасется. Не до середины, не до первой серьезной боли и даже не до десятой, а до конца.
- Т.е., если сказано, что «претерпевший до конца - спасется», значит, есть некая мера страданий? Страдание не то, что безмерно, что терпеть бесконечно, а есть некая мера, до которой надо вытерпеть?
Да, конечно. Конечно, есть мера. Иногда эта мера бывает очень тяжелой. Но все равно, всему когда-то приходит конец. Если Бог медлит призывать нас, то это не значит, что Он про нас забыл.
- Существует такой миф о «несвоевременной смерти». Вот, мол, он умер рано. А сторонники эвтаназии думают наоборот, что смерть может опоздать. Наверно, в пробку попала…
Я верю, что ни один волос с головы человека не упадет без воли Божией. И что Господь призывает человека предстать именно в тот момент, когда это лучше всего для него. Может, не в самый приятный момент для него, а когда человек раскрыл по-настоящему то, что он есть.
Дело в том, что есть вещи, которые человек может делать и переживать только в этой земной жизни, в этом теле, в этих именно условиях. И то, что он не сделает или не переживет здесь, он уже не сможет этого ни сделать, ни пережить никогда. И мы не знаем, все ли сделал человек, все ли пережил человек, все ли отстрадал человек в этой земной жизни, что еще необходимо ему для того, чтобы чистым предстать пред Богом.
Потому что на самом деле, если смерть - это дверь, то не так важно, когда я в эту дверь войду, важно, чистым я туда войду или недостаточно чистым. И, как знать, может быть, те страдания, которые продолжает терпеть человек, это и есть те очистительные заключительные страдания, которые помогут человеку совершенно очиститься и предстать перед Богом уже без единого пятнышка?
Допустим, мне нужно войти в какое-то общество, к какому-то достойному человеку, а я в грязной одежде. Я начинаю переодеваться, умываться, а мне кто-то говорит: «Да ладно, спешим, давай, прямо такой! » - и вталкивает в эту дверь его, грязного. Ну и что хорошего? Примут ли его в этом обществе таким? И, может быть, страдания дают возможность человеку переодеться в ту праздничную одежду. Ведь мы видим, что мы видим внешне: видим боль, видим муку, а что происходит, какие механизмы в душе человека и как это действует - это тайна.
- По статистике тех стран, где эвтаназия разрешена, большинство эвтаназий совершается не по воле больного, а по решению родственников, тогда, когда больной даже не может выразить сам отношение к этому вопросу. Что вы можете сказать тем родственникам, которые поставлены перед необходимостью принять решение о том, поддерживать жизнь больного или прекратить ее?
Я просто хочу сказать, что они будут убийцами, если они на это дело пойдут. И они это, рано или поздно, поймут.
- Даже, если человек без сознания, на искусственном…
Это, в любом случае, убийство! Которое не может быть оправдано ничем. Если больной сам «заказал» эвтаназию - это самоубийство. Если это сделали другие - это убийство.
Сначала будем убивать тех, кто без сознания, а потом зададимся вопросом, почему нельзя убивать того, который в сознании... Есть, в принципе, некое табу, которое должно быть закрыто полностью. Нельзя убивать людей! Никогда. Любое убийство, даже по самому основательному поводу - это прецедент.
Все должно быть названо своими именами. Мне думается, что люди придумали всякие слова-заменители - «эвтаназия», «аборт» и т.д. - именно для того, чтобы разрешить себе делать то, что делать нельзя. А если бы начали все называть своими именами: «Будете рожать ребеночка или убьем его?» И ответ - расписка: «Прошу убить моего ребенка». Может быть, это кого-нибудь и остановило.
Так и здесь. Вы готовы написать заявление, что просите вашего родственника - убить?
© сайт
( 10 голосов : 3 из 5 )
Отзывы:
"Все должно быть названо своими именами. Мне думается, что люди придумали всякие слова-заменители - «эвтаназия», «аборт» и т.д. - именно для того, чтобы разрешить себе делать то, что делать нельзя. А если бы начали все называть своими именами: «Будете рожать ребеночка или убьем его?» И ответ - расписка: «Прошу убить моего ребенка». Может быть, это кого-нибудь и остановило. Так и здесь. Вы готовы написать заявление, что просите вашего родственника - убить?" Самые сильные и правильные слова во всей беседе, на мой взгляд. Хотя - на тот же взгляд - и в вопросе самоубийства умирающих, и в вопросе убийства не рожденных детей, как и во многих других, категоричность решений в каждой конкретной ситуации не всегда оправдана.
Vif , возраст: 52 / 2016-12-22 15:38:47
Спасибо за статью.
Ольга, возраст: 47 / 2015-05-11 14:30:54
Вижу тут единственный комент 19летней девочки которая скорее всего здорова и потому согласна с данной версией.Готов поспорить.Если коротко-то уверен что ее мнение изменилось бы,если б на её глазах происходили события которые наблюдал я в больнице.Или например с ее отцом.Диагноз у него был облитерирующий эндортерит. За месяц 5 операций.При мне болезнь съела ноги изнутри целиком.Гноится,не заживает и болит так что спать он не мог.Сидеть,ходить в туалет...Врач сказал что следующая операция будет расчленение тазобедренных суставов.Я помню как он рыдал и умолял сына своего-удави меня подушкой.И смысл его жизни превратился в ожидание смерти.Никогда не поверю что жизнь человека расписана не небесах.Людям свойственно придумывать себе кумиров и богов.Душа без плоти жить не может и просто растворяется в космосе после смерти.Мы сами выбираем свою судьбу.В спортзал или за водкой=добровольный выбор каждого.Соглашусь с тем что аборт это убийство, но! Если будущей матери говорят что ребенок родится дауном с дцп и она решает рожать-это как назвать? Если сама жизнь в наказание-какой смысл терпеть? Вам здоровым не понять к сожалению.Другое дело рассматривать этот вопрос с юридической стороны.Узаконив эвтаназию начнутся убийства,избавление от неугодных,потому что человек по натуре своей немножко сволочь.Проще всего рассуждать о смысле жизни будучи здоровым,в тепле и сытым.С крестом на шее и отпуская грехи в своём храме.А что такое физическая боль которую даже морфин не берет,и что такое моральная боль от кошмаров во сне,угрызения совести из-за беспомощности и всяческих неудобств родственникам и окружающим-знакомо здоровым только теоретически.И события у нас разные.Для вас съездить в Париж событие...а для нас поел и не вырвало-счастлив,в туалет без клизмы сходил-счастлив...Так что я за эвтаназию.И не надо мне про пути Господни,про Вуйчича-никогда не пойму в чем его подвиг...Один раз живем.И последний.Волк который не может охотиться сам уходит в долину смерти и не грех это.И других жизней не будет.Человек сам должен делать свои выбор.Это его право.
Как яркие звезды сияют на церковном небосклоне святые царственные страстотерпцы. Тех, кто их презирал, гнал и мучил при жизни, было много; тех, кто почитает и любит ныне, – вероятно, еще больше. Но очень мало было тех, кто оказывал им свою любовь во время их уничижения, и еще меньше – тех, кто решился сам разделить с ними их крест. Их имена должны быть золотыми буквами начертаны в нашей памяти.
Первое испытание на верность
В феврале 1917 года в России произошла революция. По воспоминаниям современников, среди ближайшего окружения императора в те дни началась «настоящая оргия трусости». Одни спешно покидали дворец, другие отпарывали со своих погон императорские инициалы. Сын доктора Евгения Боткина Глеб впоследствии вспоминал: «Люди, которые всего лишь несколько дней назад выставляли напоказ свои монархические убеждения, сейчас уверяли каждого в своей верности революции и осыпали оскорблениями императора и императрицу, говорили о Его Величестве “полковник Романов” или просто “Николай”». Однако среди приближенных были и те, кто остался верным своему государю, присяге, долгу чести и веры.
8 марта 1917 года государыне было объявлено об ее аресте, а также о том, что все придворные и слуги свободны покинуть царскую семью. На принятие решения давалось два дня. Повар Иван Михайлович Харитонов , несмотря на то что у него была большая семья, сразу же заявил, что остается при императоре. Так же поступили и помощник дядьки цесаревича Клементий Григорьевич Нагорный .
Графиня Анастасия Васильевна Гендрикова в последних числах февраля выехала к тяжело больной сестре в Кисловодск, однако, узнав о произошедших в Петрограде событиях, спешно вернулась в Царское Село. Она прибыла в Александровский дворец лишь за несколько часов до того, как он стал тюрьмой. В дневнике она записала: «Слава Богу, я успела приехать вовремя, чтобы быть с ними».
На следующий день, 9 марта, в Царское Село возвратился государь. Его сопровождал единственный человек из всей его многочисленной свиты – гофмаршал князь Василий Александрович Долгоруков . Встречавший их на вокзале полковник Е. С. Кобылинский впоследствии рассказывал: «Я не могу забыть одного явления, которое я наблюдал в то время. В поезде с государем ехало много лиц свиты. Когда государь вышел из вагона, эти лица посыпались на перрон и стали быстро-быстро разбегаться в разные стороны, озираясь по сторонам, видимо проникнутые чувством страха, что их узнают». Император быстро вышел из вагона, не глядя ни на кого, прошел по перрону и сел в ожидавший его придворный автомобиль. Лишь один верный князь Долгоруков последовал за ним, разместившись рядом в машине…
«Если бы у царя было больше таких дворян…»
В первой половине июля 1917 года на заседании Временного правительства было принято решение о перевозе царской семьи в Тобольск.
«Будущее больше не страшит, не беспокоит»
За два дня до отъезда Анастасия Гендрикова сделала в своем дневнике такую запись: «Будущее больше не страшит, не беспокоит. Я так чувствую и так доверяюсь тому (и так это испытала на себе), что по мере умножения в нас страданий Христовых, умножится Христом и утешение наше ».
Вместе с царской семьей должен был ехать обер-гофмаршал Высочайшего двора граф П. К. Бенкендорф, однако из-за болезни жены он не смог отправиться в тобольскую ссылку. Государь предложил сопровождать его генерал‑майору К. А. Нарышкину, на что тот попросил дать ему 24 часа на размышление. Услышав это, император отказался от его дальнейших услуг и сделал аналогичное предложение графу Татищеву, на которое тот сразу же с радостью согласился. Позднее Илья Леонидович так объяснил мотивы своего поступка: «Было бы нечеловечески черной неблагодарностью за все благодеяния идеально доброго государя даже думать над таким предложением; нужно было считать его за счастье». Генерал Винберг впоследствии писал: «Если б у русского царя было больше таких дворян, как Татищев, то не только не смогла бы революция оказать своего губительного действия на нашу Родину, но самой революции не было бы». Думается, что эти слова вполне можно отнести и ко всем остальным верным царским слугам.
Каждый из подданных, как мог, старался помогать царственным страдальцам. Василий Александрович Долгоруков вместе с доктором Боткиным неоднократно ходатайствовали о том, чтобы царственным узникам предоставили более свободный режим и разрешили им прогулки по городу. Многократно обращался князь с просьбами о денежной помощи к своему отчиму, графу П. К. Бенкендорфу. Повар Иван Михайлович Харитонов, когда начал ощущаться недостаток в средствах, стал ходить к богатым купцам и просить товары в долг. Клементий Григорьевич Нагорный, который к тому времени стал, взамен А. Е. Деревенко, дядькой цесаревича, особенно много делал для Алексея Николаевича: он участвовал во всех его играх и затеях, постоянно дежурил при нем во время приступов его болезни, носил в случае необходимости на руках. Анна Степановна Демидова, как прежде, неустанно служила императрице.
«Господь охраняет от отчаяния…»
После того как власть захватили большевики, содержание заключенных, хотя и не сразу, значительно ухудшилось. Царской семье выделялось (из их же собственных капиталов!) 4200 рублей на всю семью в месяц (для сравнения: до этого расходы семьи составляли около 20–25 тысяч рублей ежемесячно).
Однако арестованные старались переносить трудности своего положения с большим достоинством, терпением и смирением. О внутреннем состоянии членов царской семьи могут свидетельствовать письма государыни того периода. Так, в одном из них она писала о радости и тишине, которыми Бог наполняет ее душу: «Разве это не чудо! Не ясна ли в этом близость Бога. Ведь горе бесконечное, – все, что люблю, страдает, счета нет всей грязи и страданьям, а Господь не допускает унынья: Он охраняет от отчаянья, дает силу».
Из писем и воспоминаний современников видно, что и слуги, в особенности доктор Евгений Боткин и графиня Анастасия Гендрикова, старались сохранять в то время мирное устроение души и бодрый, даже радостный дух. «Гендрикова старается быть радостной», – писал князь Долгоруков своей матери. «Гендрикова довольно спокойна, и опустошение ее дома в Петрограде ее не сильно впечатлило», – сообщал он же в другом письме.
Между тем 22 апреля из Москвы прибыл чрезвычайный комиссар ВЦИК Яковлев, для того чтобы вывезти семью из Тобольска. Поскольку наследник был в то время серьезно болен, с ним остались три великих княжны и несколько слуг. Государь, императрица и великая княжна Мария Николаевна вынуждены были покинуть Тобольск. Вместе с ними в неизвестный для них путь отправлялись также князь Долгоруков, доктор Боткин, камердинер Чемадуров, лакей Седнев и Анна Демидова. Сохранилось свидетельство Гиббса о том, что Анне Степановне нелегко было решиться на такой шаг. В вечер перед отъездом она простодушно призналась ему: «Ох, господин Гиббс! Я так боюсь большевиков. Не знаю даже, что они с нами сделают». Однако она нашла в себе силы преодолеть этот страх и разделить судьбу царственных страдальцев до самого мученического конца.
30 апреля, после неоднократной смены маршрута, поезд наконец прибыл в Екатеринбург, причем князь Долгоруков был сразу же отделен от остальных и отправлен в арестный дом № 2 (ныне – здание Центральной городской клинической больницы № 1).
Начало развязки
Вскоре, 20 мая, из Тобольска на пароходе «Русь» выехали и остальные члены царской семьи. Вместе с ними в числе других верных слуг поехали граф И.Л. Татищев, графиня А.В. Гендрикова, дядька цесаревича К.Г. Нагорный, повар И.М. Харитонов.
Известно, что на пароходе комиссар Н. Родионов запирал по ночам цесаревича в каюте, против чего очень протестовал Клементий Григорьевич. Большевики же матроса Нагорного просто ненавидели. Больше всех против него настроен был матрос Павел Хохряков. «Иначе и быть не могло, – отмечал впоследствии полковник Кобылинский, – один – “краса и гордость русской революции”, а другой – преданный Семье человек, глубоко любивший Алексея Николаевича и им любимый. За это он и погиб…».
23 мая великие княжны, Алексей Николаевич и все, кто их сопровождал, прибыли в красную столицу Урала. Согласно постановлению Уральского областного совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, генерал Татищев, графиня Гендрикова, госпожа Шнейдер и камердинер Волков были арестованы и прямо из поезда отправлены в арестный дом. Графиню Гендрикову и госпожу Шнейдер поместили в общую больничную камеру – обе женщины были больны. Рядом с арестным домом находилась действовавшая еще в то время Симеоновская церковь-школа. Узников водили в нее каждое воскресенье, причем служили там и заключенные священники. Богослужения проходили благоговейно и торжественно, многие плакали.
Клементий Григорьевич Нагорный вместе с немногими слугами был допущен к царской семье. Он до конца оставался заботливым слугой и отважным телохранителем юного цесаревича. Защищая интересы Алексея Николаевича, он требовал оставить тому не одну, а две пары сапог, чтобы мальчик имел возможность сменить обувь, если она намокнет; превозмогая собственную усталость, с усердием и любовью служил цесаревичу днем и ночью, когда тот болел. Когда помощник коменданта дома Ипатьева Мошкин хотел было забрать себе висевшую над кроватью наследника золотую цепочку с крестиками и образками, Клементий вместе с остановили вора. Мошкин им этого не простил: всего через четыре дня после приезда царских детей в Екатеринбург обоих слуг арестовали и заключили в тюрьму. 28 июня их расстреляли с группой заложников. Незадолго до этого, 10 июня, были убиты Василий Александрович Долгоруков и Илья Леонидович Татищев.
Ипатьевский дом
Слугам предложили покинуть арестованных, но никто на это не согласился
Царским слугам, остававшимся в доме Ипатьева, большевики снова предложили покинуть арестованных, но никто на это не согласился. Чекист И. И. Родзинский впоследствии рассказывал: «Вообще, одно время после перевода в Екатеринбург была мысль отделить от них всех, в частности, даже дочерям предлагали уехать. Но все отказались».
Условия жизни в доме Ипатьева были несравненно более тяжелыми, чем в Тобольске. Здание обнесли двумя высокими дощатыми заборами, окна замазали белилами. Караульные вели себя грубо и разнузданно. В любое время они имели доступ во все комнаты, а в спальне великих княжон была даже снята дверь. Вообще, над юными царевнами постоянно всячески издевались: к ним приставали с самыми непотребными шутками, «сопровождали» их, когда те шли в уборную и обратно, в их присутствии нецензурно ругались.
Пищу царственным узникам доставляли из столовой, часто несвоевременно и один раз в день. Были случаи, когда приносили только то, что оставалось от комиссаров и солдат. Трапезы проходили за столом без скатерти, иногда на семь человек подавалось пять ложек. Порой во время обеда подходил какой-нибудь красноармеец, лез ложкой в миску с супом и говорил: «Вас все-таки еще ничего кормят». Иван Михайлович Харитонов, придворный повар, чем мог, старался исправить положение. Он сумел отремонтировать дымившую ранее плиту и сам стал готовить, насколько это было возможно, питательную и вкусную еду.
Все чувствовали себя одной большой семьей
В условиях заключения все чувствовали себя как бы одной большой семьей – вместе трудились, вместе ели и отдыхали. Молились также вместе. Согласно показаниям бывших охранников дома Ипатьева, все узники вставали около 8–9 часов утра, «собирались в одну комнату и пели там молитвы».
На пороге Царствия Небесного
В столь тяжелом положении только вера, как писал Пьер Жильяр, «очень сильно поддерживала мужество заключенных. Они сохранили в себе ту чудесную веру, которая уже в Тобольске вызывала удивление окружающих и давала им столько сил и столько ясности в страданиях. Они уже почти порвали с здешним миром».
От имени членов августейшей семьи доктор Боткин обращался к коменданту Авдееву с просьбой о совершении богослужений, однако за все время были получены разрешения лишь на пять служб. Для их совершения приглашались клирики екатеринбургского Екатерининского собора. Последнее богослужение состоялось 14 июля 1918 года – за два дня до убийства. Когда диакон запел «Со святыми упокой», то государь, а вслед за ним и все присутствовавшие, опустились на колени.
Слуги приняли мученическую кончину вместе с царской семьей
Слуги до конца остались верными святым царственным страстотерпцам и вместе с ними приняли мученическую кончину. В ночь с 16 на 17 июля, в канун праздника святого князя Андрея Боголюбского, все они были зверски убиты в подвале Ипатьевского дома.
Вскоре приняли страдальческую кончину графиня Анастасия Васильевна Гендрикова и гоф-лектриса Екатерина Адольфовна Шнейдер: они были убиты в Перми в ночь на 4 сентября. «Анастасия Васильевна Гендрикова, как глубоко религиозный человек, не боялась смерти и была готова к ней, – писал генерал М. К. Дитерихс. – Оставленные ею дневники, письма свидетельствуют о полном смирении перед волей Божьей и о готовности принять предназначенный Всевышним Творцом венец, как бы тяжел он ни был. Она убежденно верила в светлую загробную жизнь и в Воскресение в последний день, и в этой силе веры черпала жизненную бодрость, спокойствие духа».
Преданные слуги царственных страстотерпцев до конца сохранили в своем сердце любовь и верность царской семье. Разделив с ней все скорби и тяготы заключения, особенно сблизившись с царственными страстотерпцами в тот период, они прониклись и их высоким духовным настроением. Благодаря этому, верим, и ныне они также вместе с ними светло радуются в Царствии Небесном.
Эти слова из Евангелия изначально были обращены к апостолам, которые направлялись учить и проповедовать во имя Господа Иисуса. Вероятно, они были полны радужных надежд обрести признание и славу среди людей: весьма почетно быть одним из двенадцати первых вестников спасения для сыновей Адама. Было ли необходимо испытание их большим ожиданиям? Пожалуй, да. Дабы апостолы не приступили к своей работе, не оценив, чего она стоит, Христос дает им полное представление о том, что может их ожидать, Он напоминает, что не начало служения принесет вознаграждение, а его конец, ибо: "Претерпевший же до конца спасется". Хорошо, если бы каждый молодой человек, стремящийся проповедовать евангелие, помнил, что для того, чтобы считать себя призванным Богом, не достаточно только взяться за дело. Напутствие Павла Тимофею является очень важным наставлением каждому молодому служителю: "Будь верным до смерти". Это не означает быть верным некоторое время, но быть "верным до конца", что позволит человеку сказать: "Я вел достойную борьбу". Как много опасностей подстерегает христианского служителя! Они, как офицеры в наступающем строю, являются любимыми мишенями для стрелков. Сирийский царь сказал своим подданным: "Не сражайтесь ни с малым, ни с великим, а только с одним царем Израильским". Именно так сатана наносит основной удар по служителям Господа. С первого мгновенья своего призвания к служению проповедник Слова познает искушение. Пока служитель еще молод, существует множество искушений лестью, которые могут побудить его повернуть голову и сделать ложный шаг в сторону от креста. Льстивые речи ранней известности пройдут, и когда это случится, пронзительное карканье злословия и ядовитый язык неблагодарности будут жалить его, он обратится в предмет насмешек там, где однажды познал лесть и восхищение. За сладкими кусочками лести непременно последует яд злобы. Вот теперь пусть он препоясает чресла и вступит в достойную битву за веру. В последующие дни этот служитель будет проповедовать воскресенье за воскресеньем под пристальным Божьим оком, следить за душами людей, плакать с плачущими, радоваться с радующимися. Он станет заботливым отцом для новообращенных, будет суров, дабы давать отпор лицемерам, он придет с верой к усомнившимся, с отеческим воодушевлением будет говорить, имея Божии полномочия, с теми, кто находится на начальных ступенях духовного спада, жить заботой о душах сотен... Всего этого достаточно для того, чтобы он старился, будучи молодым, чтобы лицо его покрывалось морщинами скорби до тех пор, пока его, как и Спасителя, в возрасте тридцати двух лет люди не станут принимать за пятидесятилетнего. "Тебе еще нет пятидесяти лет, и ты видел Авраама?" - так говорили Христу его противники, когда Ему было только тридцать два. Если служитель оступится, братья мои, если, поднявшись на вершину, он будет свергнут, если не устоит на скользком месте, если станет слабым и упадет, какой вред будет нанесен церкви, какие выкрики будут слышны среди противников, как будут танцевать дочери земли филистимской! Как будет запятнано знамя Бога, и имя Христа втоптано в грязь! Ставший на путь предательства служитель Христа подобен дрогнувшей опоре дома: каждый камень ощутит толчок. Сломленный напором сатаны проповедник подобен упавшему под ударами топора дереву с разросшимися ветвями, которое лежит распростертое в пыли, оставленное на гниение. Где те птицы, которые свили в его ветвях гнезда, куда убежали звери, находившие под ним прохладную тень? Ужас охватил их, и они в страхе бегут. Все те, кого поддерживало слово проповедника, кому придавал силу его пример, для кого было наставлением его учение, оказываются в унизительном положении и наполняются скорбью, восклицая: "Увы! брат мой". В связи с этими многочисленными опасностями и тяжелыми обязанностями мы, служители, можем совершенно справедливо взывать к вам, для кого несем свое служение, и просить: "Братья, молитесь за нас". Итак, мы знаем, что хотя наше служение получено от Господа Иисуса, и до сих пор мы сохраняем веру силой Святого Духа, тем не менее, только устоявший до конца спасется.
Но, братья мои, как славен тот, кто стоит до конца, являясь служителем Христа. Только что в моем сердце возник образ человека очень мне дорогого, и я рискну воспроизвести лишь самый общий его набросок, но это будет настоящий пример того, как почетно устоять до конца. Будучи еще молодым, этот человек начал проповедовать Слово. Являясь потомком людей, любящих Бога и служащих его церкви, он был полон святого энтузиазма. Он поступил в колледж исключительно благодаря своим способностям и по окончании курса поселился в месте, где трудился более пятидесяти лет. Он был глубоко верующим, богобоязненным человеком, терпеливо и разумно учил свою паству, и Бог благословил его служение многими обращениями. Неоднократно его оскорбляли, хулили и злословили, но с честью прошел через все это. Он приходил к своей пастве, проповедовал с кафедры и часто посещал другие церкви. Так шли годы. Пришло время, и он стал главой огромной семьи, его дети и внуки в большинстве своем вели праведный образ жизни. Он пережил своих врагов, и хотя похоронил целое поколение своих друзей, до последнего момента был окружен любящими сердцами. В возрасте восьмидесяти лет он все еще проповедовал, пока не подкралась немощь. Когда пришло время оставить этот мир, он был таким же радостным и бодрым, как в дни расцвета молодости. Разговаривая со мной в последний раз, он сказал, и сказал правду: "Не знаю, изменилось ли что в моем свидетельстве о Боге в свете фундаментальных учений. Конечно, я набрался опыта, но с первого дня и до сих пор у меня не появилось ничего нового для моих слушателей. Мне не было нужды углубляться в вероисповедальные документы, в коих могут содержаться ошибки. Я придерживался учения благодати и сейчас могу сказать, что люблю его больше, чем когда-либо".Таким был он, Павел, старец, проповедовавший до тех пор, пока его нетвердые колени могли донести его до кафедры. Я благодарен, что в моей жизни мне повстречался такой старец. Он уснул во Христе всего несколько часов назад и на смертном одре говорил так бодро, как мог бы говорить только человек, находящийся в полном здравии. С величайшей радостью говорил он о ценности Христа, безопасности верующего, правдивости обещаний Божьих, неизменности завета, верности Бога, безошибочности закона Божьего. В числе последних его слов были следующие, которые, думается, стоят того, чтобы вы сохранили их в своей памяти: "Доктор Уоттс поет -
Твердо, как земля, стоит Твое Евангелие,
Господь мой, моя надежда, моя вера.
Но, доктор, тверда ли земля? Нельзя ли было найти лучшее сравнение? Ведь рано или поздно земля прогнется под нашими ногами, если мы стоим на ней. Сравнение не годится. Доктор был намного более точным, когда сказал:
Его обещание стоит твердо,
Как престол Его,
И Он надежно хранит
В руках Своих то, что я сотворил,
До судного дня.
"Твердо, как престол Его", - сказал он. Царство Божье всем нам гарантирует безопасность". Он уснул тихо, день его завершился, и ночь пришла. Что лучше мог он сделать, чем почить в Иисусе? Как бы хотелось, чтобы на нашу долю выпал жребий проповедовать Слово, проповедовать так долго, как мы дышим, оставаясь твердыми в Божьей истине до конца. И если мы не слышим своих детей и внуков, свидетельствующих в пользу учения, которое так дорого нам, мы можем увидеть их живущих в истине. Совершенно не знаю, дорогие друзья, какую бы еще я выбрал цель в жизни, как не преданность моему Богу до смерти, не спасение души. Я всегда хотел быть настоящим служителем креста и свидетельствовать во имя Иисуса до последнего часа. Только такой служитель будет спасен.
Тот христианин, который не призван на передовые рубежи публичного свидетельства о милости Бога, должен свидетельствовать об Иисусе там, где он находится. Случается, что такой человек не связан с делами церкви, поскольку сфера его деятельности - мирские дела, например, бизнес. Он связан с миром, он вынужден общаться с неверующими. По большому счету, он должен, по крайней мере, шесть дней в неделю находиться в атмосфере, не свойственной его естеству: он вынужден слышать слова, которые никогда не побудят его к любви и совершению добрых дел, наблюдать поступки, примеры коих отвратительны. Он подвержен искушениям всех видов и величин - таков жребий последователей Агнца. Сатана знает, как полезен стойкий последователь Спасителя, и как много вреда может принести Христу нестойкий. Поэтому дьявол достает из колчана все стрелы и пытается ранить, даже до смерти, солдата креста. Братья мои, многие из вас имеют более богатый опыт, чем я. Но и я знаю сколь тяжела битва с миром, как вы должны сражаться, даже до крови, борясь с грехом. Ваша жизнь - непрекращающаяся борьба в вас самих и вокруг вас, возможно, даже сейчас вы восклицаете с апостолом: "Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?" Жизненный путь христианина - битва, не утихающая никогда. Ваш курс проложен сквозь бушующее море, и отдыха не предвидится до тех пор, пока не достигнете порта славы - врат рая. Если мой Бог поддержит вас, как должен поддерживать (а в противном случае вы не Его), если Он будет хранить вас, как должен хранить, если вы доверили душу Его верной опеке, - какая слава вас ждет! Сейчас я вспоминаю человека, который шестьдесят лет был связан с этой церковью. На этой неделе, будучи в преклонном возрасте и приготовленный к сретению небес, он был отнесен ангелами в обитель Спасителя. Призванный милостью Божьей еще молодым, он в раннем возрасте соединился с христианской Церковью. Милостью Божьей ему было дано сохранять стойкость и достоинство многие годы. Как служитель этой церкви он получил признание среди своих братьев, он подавал благочестивый пример, имел здравое суждение и завоевал уважение. В последний воскресный день он дважды был в храме Бога, куда приходил в последние годы поклоняться и радоваться слову Божию и праздновал за столом причастие с великим воодушевлением. Свой последний земной вечер он провел в бодрой беседе с дочерьми, и лег в постель, не имея какой-либо серьезной болезни. Перед рассветом, оперевшись головой на руку, он уснул во Христе и принял покой, который дается Божьим людям. Рассудок его оставался ясным до самого конца. Он был олицетворением святого старца, ожидающего своего Учителя и желающего служить Ему до последнего вздоха. Говорю я, как многие из вас знают, о Самуиле Гейле. Давайте поблагодарим Бога, поблагодарим за то, что Он сохранил христианина, за то, что даровал ему многие лета, и наберемся мужества, вспоминая жизнь усопшего брата, чтобы надеяться на то, что в этой церкви во все времена будут люди, чьи седые головы примут венец славы. "Претерпевший же до конца - и только он - спасется".
Но, дорогие друзья, стойкость не является жребием некоторых, она не оставлена трудолюбивым проповедникам Слова или упорным служителям Церкви, это общий жребий всех верующих. Так должно быть, поскольку только стойкостью верующие могут доказать, что являются таковыми. Так должно быть, поскольку только стойкостью верующих может быть выполнено обещание: "Кто будет веровать и креститься, спасен будет". Без стойкости верующие не спасутся, но так как они должны спастись, то стойкость обретут по милости Божьей. Сейчас с дерзновением и глубоким убеждением, насколько позволит мне Бог, я постараюсь раскрыть нашу тему со следующих позиций: стойкость - это, во-первых, отличительный признак святых, во-вторых, мишень для наших врагов, в-третьих, слава Христа, и в-четвертых, забота всех верующих.
I. Стойкость - отличительный признак святых
Стойкость - это библейский признак. Каким образом я распознаю христианина? По его словам? Конечно, в некоторой степени слова выдают человека, но речь не всегда отражает то, что содержит сердце, поэтому сладкими речами многие могут вводить в заблуждение. Что говорит наш Господь? "Узнаете их по плодам их". Но каким образом я распознаю плоды человека? Наблюдая за ним один день? У меня, возможно, появятся догадки о его характере, если я проведу с ним один час, но я не смогу с уверенностью сказать, что представляет собой человек, даже если побуду с ним неделю. Джорджа Уитфилда спросили, что он думает о характере конкретного человека. "Я никогда не жил с ним", - таким был его очень правильный ответ. Если мы возьмем из жизни человека период продолжительностью, скажем, в десять, двадцать или тридцать лет, и, внимательно его изучив, увидим, что по милости Духа Святого он производит плоды, мы сможем с уверенностью сделать вывод. Правильно намагниченная стрелка компаса, несмотря на колебания, всегда точно и свободно указывает на полюс, подобно этому я могу заключить с некоторой долей уверенности, что мой друг является дитем Божьим, если он, несмотря на некоторое слабоволие, искренне и постоянно стремится к святости. Хотя дела не оправдывают человека перед Богом, они оправдывают его перед своими собратьями. Я не могу сказать, оправданно ли вы называете себя христианином, кроме как по делам вашим. По словам Иакова, вы будете оправданы делами. Словами вы не можете убедить меня в том, что являетесь христианином, еще меньше вы можете это сделать, ссылаясь на свой жизненный опыт, которого я не вижу. Я могу принять слова ваши верой, но настоящим свидетельством о вас будут дела ваши, если вы не отъявленные лицемеры. Если жизнь ваша подобна яркому свету, сияющему все сильнее, то я знаю, что путь ваш праведен. Все другие суждения являются плодом снисходительности, которой мы оправдываем свои суждения, но единственно правильным суждением для нас должно быть: "По плодам их узнаете их".
Более того, обратившись к аналогиям, увидим, что именно стойкость должна быть отличительной чертой христианина. Как я распознаю победителя в состязании по бегу? Вот зрители, а вот бегуны. Зрители сидят на месте, а бегуны бегут. Какие сильные люди! Какие великолепные мускулы! Но кто сильнее? Вон там финиш, и там я узнаю, кто победитель, а не здесь, на старте, поскольку: "Бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду". Я мог бы выбрать того или другого спортсмена, который, вероятно, победит, но я не могу быть полностью уверен до окончания забега. Вот они мчатся! Смотри, как они устремляются вперед, их мышцы напряжены, но один спотыкается, другой падает, третий почти задохнулся, а есть еще и те, кто безнадежно отстал. Победит лишь один, и кто же он? Тот, кто выдержит до конца. Итак, из аналогии с древними играми, которую Павел постоянно проводит, я могу заключить, что только тот, кто продолжает борьбу до тех пор, пока не достигнет цели, может считаться истинным христианином. Корабль отправляется в Австралию. Если он остановится на островах Мадейра и возвратится назад, можно ли его считать достигшим Нового Южного Уэльса? Он должен пройти весь путь, в противном случае он не заслуживает названия "достигший Австралии". Человек начал строить свой дом и возвел одну стену, будете ли вы считать его построившим дом, если он на этом остановится? Поем ли мы гимн победы при проигранном сражении? Не вызывали ли у нас улыбок недавние хвастливые уверения генералов о грядущих победах, где эти победы? Силен и могущественен был Веллингтон, но знал ли он после своего триумфа, как собрать урожай, засеянный на крови? Тот, кто не может удержать победу в своих руках, не может считаться победителем. То, что было с великим Наполеоном, справедливо и для христианина: полководец сказал: "Завоевания сделали меня таким, каким я являюсь сейчас, и они должны поддерживать меня". Точно так же, если вы ходите с Богом, духовные завоевания сделали вас теми, кто вы есть, и они должны поддерживать вас. Вашим девизом должны быть слова: "Все выше", - иначе вы не приняли благородного духа князей Божьих. Но для чего мне приводить столько примеров, когда весь мир восхваляет стойкость.
Более того, здравомыслие человеческое говорит нам, что те, которые едва начинают и не выдерживают, не будут спасены. Если каждый спасется, кто будет проклят? В такой стране, как эта, в жизни большинства людей был по крайней мере один религиозный порыв. Я полагаю, что передо мной нет человека, который в то или иное время не решал бы стать паломником. Вас, господин Слабая Воля, друг Христианин побудил пройти с ним недолгий путь, пока вы не подошли к Топи Уныние. Но вы посчитали себя очень мудрым, когда выбрались на сторону, находящуюся ближе всего к вашему дому. И даже вы, господин Упорство, не всегда тверды в принятии решений. У вас есть порыв глубокомыслия, но он сменяется периодом мягкотелости. Мой слушатель, под каким впечатлением ты находился на молитвенном собрании! Как взволновало тебя служение! Какое впечатление произвела на тебя горячая проповедь брата! Ах да, где-то с месяц ты не сквернословил и не напивался, но больше выдержать не можешь. Если бы были спасены те, кто начал, ты тоже был бы с ними, хотя на данный момент ты так же далек от веры, как полуночная тьма от яркого полуденного света.
Кроме того, здравомыслие говорит нам: человек должен продолжать идти выбранным путем, иначе не спасется, ибо наихудший из людей тот, кто начинает, а потом сдается. Если вы перелистаете все черные страницы злодеяний в поисках имени сына погибели, где найдете его? Как же, среди апостолов. Человек, который творил чудеса и проповедовал евангелие, продал своего учителя за тридцать серебряников. Им оказался не кто иной, как Иуда Искариот, он предал поцелуем Сына человеческого. Где еще найдется имя, хуже имени Симона волхва? Симон "тоже веровал", - говорит Писание, однако предложил апостолам деньги в обмен на Духа Святого. Какую дурную славу обрел Димас, любивший существующий мир зла! Как много вреда причинил Павлу медник Александр? "Много сделал мне зла, - говорит апостол, - да воздаст ему Господь по делам его!" И этот тот Александр, который подверг себя опасности, спасая Павла в Ефесе. Нет хуже тех, которые однажды казались лучшими. "Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою?" И лучшее в спелом виде может обратиться в худшее при гниении, самый сладкий напиток на одной стадии превращается в самый кислый при другой.
Не позволяйте надевающему на себя доспехи похваляться, ибо он снимет их. Здравый смысл учит, что важно не начать, а устоять до конца. А верность до конца - отличительная черта истинно верующего.
Но нам не нужно искать аналогий и более здравого смысла, чем тот, который мы находим в Писании. Что говорит Иоанн? "Они вышли от нас". Почему? Были ли они верующими? О, нет: "Если бы они были наши, то остались бы с нами, но они вышли, и через то открылось, что не все наши". Они не были христианами, иначе бы не отступились. Петр говорит: "Но с ними случается по верной пословице: пес возвращается на свою блевотину, и вымытая свинья идет валяться в грязи", отчетливо показывая этим, что пес, хоть и рвало его, всегда был псом. Бывает, люди непроизвольно отторгают свои грехи, и делают это не потому, что последние им претят, а просто они не могут удержать их в себе. И как только наступит благоприятное время, эти люди вновь будут глотать грех пуще прежнего.
Приведите вымытую свинью в апартаменты и представьте ее обществу, вымытому так же хорошо. Кому приходилось ранее видеть такого респектабельного члена достопочтенного братства свиней? Введите ее! Да, но будете ли вы держать ее здесь? Поскольку вы не превратили ее в человека, при первой же возможности она нагадит и завалится в грязь. Почему? Да потому, что это не человек, а свинья. Из-за недостатка времени мы не можем процитировать из Писания тысячи стихов, где говорится, что те, кто возвращается ко греху, вовсе не верующие, потому как отличием праведного является стойкость. "Но праведник будет крепко держаться пути своего, и чистый руками будет больше и больше утверждаться". Мы не только получаем жизнь через веру, но вера поддерживает ее, "праведный верою жив будет", "а если кто поколеблется, не благоволит к тому душа Моя".
То, что мы узнали из Писания, широко подтверждено наблюдениями. Каждый день я буду славить Бога за то, что среди множества людей Церкви лишь немногие свернули с пути, но я достаточно повидал, и Господь, зная больше, чем достаточно сердце человека, заставляет меня ревностно заботиться о вас божественной заботой. Я мог бы рассказать в качестве примера о мужчинах и женщинах, которые хорошо начинали. Что сбило их с пути, так что они перестали повиноваться истине? Я помню молодого человека, о котором я думал так же благосклонно, как о любом из вас, и я верю, что в то время он заслуживал подобного благосклонного суждения. Среди нас находился один из наших сыновей, подающих наибольшие надежды, и мы надеялись, что Господь сделает его плодотворным тружеником на Своей ниве. Однако этот молодой человек попал в дурную компанию. После длительной тайной жизни во грехе у него все же осталась немного совести, которая не оставляла его в покое. Однако она не могла заставить его отказаться от греховной жизни. В конце концов, грех стал столь очевидным для молодого человека и его окружения, а совесть так возмутилась, что наш герой хоть и носил имя Христианина, принял яд, чтобы избежать стыда и позора. Его спасли, провидение Божие и Его мощь не дали молодому человеку умереть. Мы не знаем, где он и что с ним, только Бог знает, так как он снова принял яд, но более сильный. Этот яд мира сделал его рабом собственных вожделений.
Не думайте, однако, что история этого молодого человека уникальна. Очень прискорбен тот факт, что в количественном соотношении отступничество распространено больше среди старших, чем среди молодых. Если вы посмотрите на отступников, наверняка, в девяти случаях из десяти ими окажутся убеленные сединой люди. Мы неоднократно говорили, что в Писании очень мало примеров отступничества молодых. Слово Божие описывает грехи взрослых. Ной не был молодым, когда напился. Лот, напившись, вступил в преступную связь, не будучи ребенком. Не были детьми ни Давид, ни Вирсавия. Петр не был мальчиком, когда отрекался от Господа своего. Это были люди опытные, знающие, мудрые. "Посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть".
С горечью мы вспоминаем того, кто годы тому молился с нами и молился с радостью. Все мы ценили его и ему доверяли. Я помню, как дорогой брат говорил о нем с добротой, но не очень мудро: "Если он не дитя Божье, то уж тем более не я". Но случилось, братья мои, что этот человек впал в грех, и где он сейчас? Возможно, об этом может рассказать пивная или место похуже. Итак, мы видим, что светило земное можно затмить, звезды земные могут погаснуть, и слава человека растаять в стыде. Не истинное дитя Божье гибнет. Твердо усвойте, что возлюбленные Божии отличаются тем, что они претерпевают до конца. А если человек не претерпевает до конца, но ползет назад к старому хозяину и снова надевает старый ошейник, и преклоняется под ярмо сатаны, - это верный признак, что он никогда не выходил из духовного Египта. Это верный признак того, что Иисус Христос никогда не был его Пастырем, а сам он никогда не обретал вечной жизни, которая не может вдруг исчезнуть, потому что дается Богом. Таким образом, дорогие друзья, я достаточно сказал, чтобы доказать, думаю, бесспорно, что настоящим отличием христианина является его стойкость, и без нее ни один человек не может считаться дитем Бога.
II. Стойкость - мишень всех наших врагов
У нас много противников. Взгляните на мир! Он не возражает, чтобы мы были христианами некоторое время, он благосклонно отнесется к тому, что сейчас мы пожмем друг другу руки и останемся такими, какими были прежде. Ваши старые товарищи называли вас хорошими парнями, когда вы были плохими, не простят ли они с готовностью вашего былого христианства, если вы вернетесь к ним и вновь будете такими, какими были в прежние времена? Конечно, они посмотрят на вашу веру, как на глупую причуду, но с легкостью забудут о ней, если вы впредь не будете ей потакать. "О, - говорит мир, - вернись, вернись ко мне снова, возлюби меня. Я забуду, что ты резко высказывался против меня и охотно прощу тебя". Мир пытается уничтожить стойкость верующего. Порой он запугивает верующего: "Тебя, мол, будут гнать и преследовать". И действительно, мир будет преследовать тебя своим длинным языком, и жестокие насмешки пойдут в ход. Он попытается обмануть: "Вернись ко мне, вернись! Зачем нам спорить? Ты создан для меня, а я для тебя!". Мир зовет сладко и нежно, так в прежние времена блудница манила Соломона. Миру нужно одно: чтобы ты перестал быть странником, поселился в нем и занялся куплей-продажей на Ярмарке Тщеславия.
Ваш второй враг - плоть. Какова ее цель? "О, - кричит плоть, - с меня довольно! Путь странника утомителен, ну его!" Лень говорит: "Сиди спокойно там, где сидишь. Слово "хватит" прекрасно, как праздник, по крайней мере, по отношению к этому скучному делу". Затем кричит вожделение: "Что, всегда будешь меня подавлять? И никогда не будешь мне потакать? Дай мне, по крайней мере, отпуск от этой нескончаемой битвы". Плоть, несмотря на то, что мягка, держит крепко, и не пускает нас к вечной славе.
Следующий враг - дьявол. Порой он бьет в большой барабан и кричит раскатистым голосом: "Нет небес, нет Бога, вы в своем упрямстве глупы". Или, меняя тактику, он кричит: "Вернись! Я буду обращаться с тобой лучше, чем раньше. Ты считал меня жестоким хозяином, но ты заблуждался, приди и испытай меня. Я уже не тот дьявол, каким был десять лет назад, я стал более респектабельным. Я не хочу, чтобы ты возвращался к вульгарной жизни и казино. Пойдем со мной, и будешь почтенным другом наслаждений. Говорю тебе, я могу одеваться в шикарные одежды, могу быть при дворах королей так же, как во дворах и переулках нищих. О, вернись, - говорит он, - и стань одним из тех, кто принадлежит мне". Вот оно, сатанинское триединство: мир, гибнущая плоть и дьявол, все они наносят удары по стойкости христиан.
Стойкость христианина в служении будет часто подвергаться нападкам со стороны дьявольской троицы. "Что за выгода служить Богу? - так порой будет говорить сатана. - В Фарсис, скорее в Фарсис, прочь от Ниневии. Тебя не услышат, даже если ты говоришь от имени Бога". Сатана скажет: "Ты так наработался за неделю, отдохни в воскресенье. Зачем тебе шум воскресной школы? Зачем таскаться по улицам с этими брошюрами? Что это тебе даст, кроме усталости? Отдохни". Как некоторым из нас нравится слово "покой"! Но мы должны помнить, что искажаем понятие покоя, желая иметь его здесь, ибо покой может быть обретен только в могиле. У нас будет достаточно покоя, когда мы предстанем пред Господом нашим. Так дьявол хочет полностью загубить стойкость в служении.
И если ему это не удастся, он попытается сломать нашу стойкость в страдании. "Зачем терпеть, - говорит он, - зачем сидеть в пепле и скрести себя черепицей? Прокляни Бога и умри. С тех пор, как ты стал христианином, бедность не оставляет тебя, дело, которым ты занимаешься, не процветает. Ты видишь, что не можешь делать деньги, не поступая, как другие. Ты должен идти в ногу со временем, иначе не достигнешь успеха. Оставь все это. Зачем так страдать?" Таким образом нечистая сила искушает нас. Вы можете отстаивать какое-нибудь хорошее дело, но когда вы откроете рот, многие начнут смеяться и попытаются заставить вас замолчать. "Видишь, - говорит дьявол, - какая польза от твоей болтовни? Никто не хочет тебя слушать. Зачем делать себя одиноким чудаком и предавать себя бесконечным мучениям? Вот если бы сгореть на костре сразу и стать мучеником сразу, но быть подвешенным, подобно лорду Собашу, которого поджарили на медленном огне, - это неприятно. Зачем, - говорит искуситель, - зачем постоянно страдать, откажись от этого". Таким образом, вы видите, что нападкам дьявола подвергается стойкость и в страданиях.
А еще, возможно, стойкость атакуется в непоколебимости. Любовь многих охладела, но ты остался усердным. "Так, - говорит искуситель - что хорошего в твоем усердии? Другие люди, посмотри на них, они - довольно хорошие люди. Тебе не за что осудить их. Почему ты хочешь быть более праведным, чем они? С какой стати ты должен толкать Церковь перед собой и тянуть за собой мир? Какова нужда в том, чтобы совершать два перехода в один день? Разве одного не достаточно? Делай так, как остальные, слоняйся без дела, как делают они. Спи, как другие, и позволь твоему светильнику погаснуть, как у других дев". Таким образом, наше упорство и непоколебимость часто подвергается нападкам.
А еще атаковаться может наша стойкость в учении. "Зачем, - говорит сатана, - ты придерживаешься этих сектантских вероучений? Будь проще. Зачем тебе то, что не твое? Доктрина - дело Божие. Мир меняется. Посмотри, догматы и вера откладываются в сторону, как хлам, ненужный для нашего просвещенного века. Не стой в стороне, стань приверженцем направления "Все что угодно". Верь, что черное - это белое. Где грань между истиной и ложью? Они похожи, не так ли? Не важно, во что мы верим, каждый имеет право верить так, как ему верится. Верь, что Библия подобна носу из воска, который подходит каждому лицу, она ведь не учит чему-либо существенному, и можно прочесть в ней, что только захочешь. Сделай это, - говорит он, - и не держись так за свои убеждения".
Думаю, я доказал - и нет необходимости тратить на это слова еще, - что стойкость является мишенью для всех наших врагов. Христианин, возьми щит веры и и кричи громко Богу, что Духом Его сможешь устоять до конца.
III. Стойкость - Слава Христа
Слава Господу Иисусу Христу за то, что Он помогает всем Своим людям устоять до конца. Если бы они пали и погибли, то все служение Христа, Его смерть и Кровь были бы напрасными. Если суждено погибнуть хоть одному дитяти Божьему, для чего тогда завет благодати и обязательство Христа? Чего стоит Ходатай лучшего завета, если Он не может ходатайствовать, и чего стоит надежность последнего, если Он не может сделал обещание твердым для всего семени Авраамова? Братья мои, Христос поставлен управляющим в Своем народе, Его послали взыскать и спасти погибшее, привести избранные души к славе, но если Он не исполнит этого, где Его честь? В чем действенность бесценной Крови, если в действительности она не выкупает? Если она выкупает лишь на время, а потом позволяет погибнуть, в чем ее ценность? Если она убеляет наш грех лишь на неделю, а затем позволяет грязи вернуться вновь, в чем, спрашиваю я вас, слава Голгофы, и в чем слава Христовых ран? Он живет, и живет, чтобы заступаться за нас, но как я могу почитать Его заступничество, если оно бесплодно? Не молит ли Он: "Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною...", и если в конечном итоге они не окажутся с Ним там, где Он, в чем слава Его заступничества? Не потерпит ли неудачу Защитник, и не будет ли отвергнут великий Посредник, не добившийся успеха? Не состоит ли Он в союзе со своими людьми в настоящее время? Но чем ценен союз с Христом, если он не обеспечивает спасения? Не находится ли Он сегодня по правую руку Бога, и не приготовил ли Он обители для своих верующих, а если приготовил, то, получается, что многие из них будут пустовать? Неужели он растеряет свои души по дороге на небеса? Неужели Он заготовил арфы и венцы в ненужном избытке? Братья мои, гибель хотя бы одного истинного дитяти Божьего будет таким бесчестьем для Христа, что я могу думать об этом только как о богохульстве. Один истинно верующий в аду! О, какой дикий смех в преисподней, какое вызывающее поведение, какое нечистивое веселье! "А, Владыка жизни и славы, - говорит князь тьмы, - я победил Тебя, я выхватил жертву у Всемогущего и добыл себе законного пленника, я вырвал драгоценный камень из Твоего царственного венца. Посмотри, вот он! Ты выкупил эту душу своей Кровью, тем не менее она в аду". Послушайте, что кричит сатана: "Христос пострадал за эту душу, но это не в счет, Бог заставляет ее страдать саму за себя. Где справедливость Бога? Христос сошел с неба на землю, чтобы спасти эту душу, но попытка оказалась неудачной, и теперь эта душа здесь, у меня". И он погружает эту душу в глубокие волны скорби, победное ликование звучит со все большим богохульством. "Мы завоевали небеса! Мы разорвали извечный завет, мы сорвали намерения Бога, мы отменили Его закон, мы празднуем победу над могуществом Посредника, и втаптываем Его кровь в землю!" Может ли такое когда-нибудь случиться? Страшный вопрос. Такого никогда не может быть. Те, кого Христос действительно принял в свой союз, будут с Ним там, где Он. Но как узнать, в союзе ли вы со Христом? Братья мои, вы можете знать это, лишь повинуясь словам апостола: "Братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание".
IV. Стойкость должна стать заботой верующих
Возлюбленные! Я заклинаю вас любовью Бога, и любовью ваших собственных душ, будьте верными до смерти. Возникают трудности? Вы должны их преодолеть. Ганнибал пересек Альпы, ибо сердце его было полно гнева против Рима. Вы тоже должны пересечь Альпы трудностей, ибо я верю, что сердце ваше переполнено ненавистью ко греху. Когда господин Сметон построил маяк на Эддистоуне, он тревожно высматривал после шторма, стоит ли его сооружение, и велика была его радость, когда он видел, что маяк все еще стоит. Его волнение было связано с тем, что предыдущий строитель возвел сооружение, которое сам считал нерушимым, и пожелал остаться в нем на время самого страшного шторма, который когда-либо случался. И было так: после этого никто больше не видел ни его, ни маяка. Сейчас вам предстоит выдержать множество штормов, вы должны находиться на своем маяке во время самого страшного шторма, который когда-либо случался, так установите его прочно на Скале Веков, и убедитесь, что работать он будет вечно, ибо если вы сделаете все это, никогда не упадете. Ради самой Церкви я молю вас сделать это, ибо ничто не может так сильно опозорить и ослабить ее, как падение называющих себя христианами. Тысячи рек впадают в море, и делают цветущими луга, но никто не слышит их, однако рев одного водопада будет слышен за мили, и каждый путешественник услышит его. Тысячи христиан едва ли принесут столько чести своему Учителю, сколько бесчестья один лицемер. Если вам когда-либо приходилось познать, насколько милостив Господь, молитесь, чтобы нога ваша не поскользнулась. Если мне суждено упасть, дай, Господи, чтобы за моим падением не было отступничества. И если надлежит погибнуть, то как жаль, что мне дано было вкусить благого глагола, лучше бы я его не слышал. Пусть молитва ваша будет направлена не против смерти, но против греха. Ради вас, ради Церкви, во имя Христа, я молю вас делать это. Вы сможете устоять только бдительностью, осторожностью в каждом поступке и зависимостью от сильной руки Духа Святого, который один может помочь вам устоять. Ходите и живите под Богом, зная, в чем великая сила, и, находясь в зависимости от нее, воспойте вместе с Иудой: "Могущему же соблюсти вас от падения и поставить пред славою Своею непорочными в радости, Единому Премудрому Богу, Спасителю нашему чрез Иисуса Христа Господа нашего, слава и величие, сила и власть прежде всех веков, ныне и во все веки. Аминь". Простая вера несет душу Христу, Христос сохраняет веру живой, эта вера позволяет верующему устоять, и так он попадает на небеса. Пусть это станет вашим уделом и моим ради Христа. Аминь.
